Audio SLP 05/Audio SA 200.2: философские камни. Обзор Hi-Fi.ru, июнь, 2011

В 1989 году американский радиоинженер Деннис Хэд решил создать фирму для выпуска ламповых усилителей. Воспользовавшись в том числе и личными сбережениями и средствами своей жены, он арендовал помещение под производство в городке Кэри, давшем название компании, и выпустил первую двухблочную модель. Успех пришел очень быстро, и так началась эта история.
Законной гордостью и предметом вожделения поклоннико в фирменного звучания являются аппараты серии Classic — ламповые усилители и эксклюзивные CD/SACD-источники с ламповым выходом. Двухблочный SLP 05 является сейчас топовым усилителем в этой линейке. Однако, стартовав с небюджетной ламповой техники и чистого стерео, Cary Audio Design постепенно добрались до транзисторных технологий, а потом в ее каталогах появились и многоканальные аппараты. За последнее десятилетие фирма получила множество престижных наград именно за свои инновационные разработки в области домашнего кино, в частности за DVD-плееры. Все лучшее в этой области было собрано в серии Cinema, и тестируемый мощник Sa-200.2 — как раз новинка в этой славной плеяде. Благодаря официальным партнерским соглашениям Cary Audio с рядом крупнейших компаний, занимающихся автоматикой и системами управления «умным домом», удалось навести мост между двумя линейками путем их интеграции в системы автоматизированного управления домашней электроникой. Все усилители мощности серии Cinema имеют вход 12-вольтового триггера для дистанционного включения аппаратов, а все предусилители линейки Classic — сквозной канал Bypass, позволяющий встроить ультимативную систему в многоканальную.
Своей двухблочной конструкцией (блок питания плюс собственно предусилитель, связанные фирменным кабелем) SLP 05 обязан философии фирмы, ставящей во главу угла надежное, мощное и чистое питание. Полностью балансный ламповый усилитель построен по триодной схеме в классе А, в блоке питания в качестве выпрямительного диода трудится лампа 5AR4. Силовой трансформатор имеет ленточный сердечник и запас по мощности 200%. В фильтре питания установлены полистирольные фольговые конденсаторы емкостью 2 х 560 мкФ.
Линейный усилитель сделан на восьми российских октальных лампах Electro-Harmonix 6SN7, подобранных по току. Встроенная секция усилителя для наушников работает на двух 6SN7 с выходным трансформатором и обеспечивает 0,5 Вт на канал.Оба блока предусилителя обладают идентичными размерами и выделяются корпусами такого высочайшего уровня сборки, что это может послужить назиданием прочим производителям. Верхние крышки и бока мягко мерцают глянцем непонятного происхождения. Как выяснилось из инструкции, шасси — стальные, покрыты черным автолаком Jaguar Anthracit и дополнительным слоем прозрачного лака сверху.
Передние панели — черный анодированный алюминий. На корпусе Power Supply, подключаемого к внешней сети, выделяются два синих стрелочных экрана, отмечающих анодной напряжение и ток смещения. На верхней крышке блока питания есть специальные круглые углубления, чьи размеры строго совпадают с ножками блока Preamplifier. Его переднюю панель, помимо ручки громкости и селектора входов, украшают четыре длинных тумблера выбора входов и режимов функционирования. Активные в данный момент опции подсвечиваются сверху светодиодами, образуя гирлядну голубых огоньков.
Предварительный усилитель имеет сквозные каналы Cinema Bypass, один RCA и один XLR, стоящие особняков от стереофонической коммутации. Для активации этих входов на переднейпанели модуля предусилителя есть тумблер Preamp/Cinema, в позиции Cinema отключающий все цепи обработки сигнала.
Усилитель мощности SA-200.2 на фоне блестящих глянцевых блоков преда кажется серой мышкой, однако весит этот «грызун» изрядно. Стальной корпус покрашен эпоксидной эмалью черного цвета, а передняя панель такая же, как у модулей предусилителя. Через крупные вентиляционные прорези можно рассмотреть огромный тороидальный трансформатор диаметром никак не меньше 15-16 см.
Попытки охарактеризовать звучание аппаратуры сопровождались некоторыми трудностями — наше желание уловить его характер и специфику наталкивалось на упорное нежелание этой самой специфики обнаруживаться. Почерк был воистину нейтральный. Все происходило так естественно, что не раскладывалось на составляющие. Звук не разрывной и не пластичный, не бархатный, не острый, не глуховатый — он просто действительно нейтральный, как прозрачная чистая вода. Если говорить о тембрах натуральных инструментов, то все время приходилось употреблять слова «абсолютно в точку», «уравновешенно и по-естественному однородно».
Для комплекта не существовало инструментов, трудных для адекватного воспроизведения, одинаково хорошо ему удавалось все, от вязи барочных флейт до голосовых регистров органа и дико дисторшированных гитар в жестком металле. Голоса тоже были совершенны — и сопрано без единого выпадения оттенка или тонкого нюанса, и непростой для отображения контратенор, безупречный в своей тонкой и чуть приглушенной матовой хрупкости. Тут даже закралась мысль, что, быть может, подобная идеальная подача — это уже неидеальность? Однако, конечно же, мы просто поддались извечной человеческой манере непременно искать пятна на солнце или добавлять запахи и светомузыку в прозрачную кристальную воду.
В рояльных арпеджио вдруг увлекли совершенно феноменальный ритм и сыплющиеся цветными бусинами друг за другом нотки, абсолютно равные и отменно прорисованные, без дефектов в любом частотной диапазоне. Звук был столь красив и совершенен, что опять невольно подумалось: в жизни так не бывает. Однако даже если это и есть тот самый искомый спецприем, который наконец удалось уловить и выделить, то все равно следует признать, что на соразмерность и эмоциональное содержание музыкальных событий он не влияет.
Прослушивание композиций других стилей подтвердило, что комплект не имеет никаких предпочтений и из любых записей умудряется извлечь «зерно» и все детали, ни на грамм не переходя границу скучной аналитичности или нарочистости. И снова обнаружилась идеальность, в данном случае жанровая.Пожалуй, впервые удалось услышать такие бриллиантовые всплески тарелок в записях AC/dc — именно всплески, где очерчены не только затухания, но и нарастания сигнала. Простой и незатейливый, но душевно драйвовый олдскульный металл ничуть не потерял своей выразительности и не стал примитивным.
А вот совсем экстремальные направления заставили вздрогнуть от неожиданности. Буйство инструментальных линий, тонкие ритмические рисунки тарелок ударника, которые обычно скрыты за «эскаваторными» гитарами, множество нюансов голосов — эти ценности пришли сюда из других жанров. А может быть, они всегда были тут, просто далеко не каждому компоненту по плечу так разложить картинку на составляющие, ни на йоту не нарушив целостности и осмысленности.
Чистая безграничная мощь и абсолютная музыкальная толерантность — вот что осталось в памяти от данной пары. И воспоминания эти в высшей степени приятные.